Page 303 - Мифы древних славян

www.RodnoVery.ru

валась по наследству, но была ограничена вечем. Князья стремились упрочить
свою власть, но им препятствовало вече, мешала и религия, освящающая такой
род правления. Именно поэтому они впоследствии приняли христианскую веру
и стали искоренять в народе ведическую веру с её демократическими идеалами.
Христианизация Руси была необходима для установления абсолютной монархии.
Один из эпизодов этой истории — борьба волхвов с Рюриком. Тогда, вос­
пользовавшись сменой династии, они хотели укрепить своё влияние, а власть
князя ещё более ограничить. Именно поэтому они представляли Рюрика не за­
конным наследником, а — иноземным завоевателем. Рюрик сам давал повод
этому: и говорил-то', наверное, по-русски с трудом, и в жёны взял Ефанду из ро­
да норвежских королей. К власти приходил, свергнув власть выборных по­
садников, с помощью норвежской дружины «вещего» Олега (в сагах — Одда) —
брата Ефандьг. Да и варяжская дружина его, в которую, конечно, входили не
только бодричи, но и норвежцы, мало отличалась от норвежских и шведских
варяжских дружин.
И всё же Рюрик не был норманном. Он действительно был законным наслед­
ником новгородского князя Гостомысла, а через него — и потомком прародители
Славена.
Согласно Иоакимовской летописи, написанной первым новгородским еписко­
пом Иоакимом, происходили следующие события. Гостомысл, оставшись без
наследника, погибшего в борьбе с варягами, незадолго до смерти видел сон.
Ему приснилось, как «из чрева средние дочери его Умилы» выросло чудесное
дерево. Волхвы объяснили ему значение сна: «от сынов ея имать наследити
ему, и земля угобзится (гобзится — богатеть) княжением его».
Таким образом, Рюрик — это сын Умилы и внук Гостомысла, потомок Славена.
Он — ближайший родственник, который и должен наследовать княжеский престол.
Не исключено, конечно, и то, что он — самозванец, но это маловероятно. Иоакимов-
ская летопись,, на которую опирается гипотеза о бодричском происхождении Рю­
рика, мне представляется наиболее беспристрастной. Иоаким — грек; ему незачем
было приписывать славянское происхождение Рюрику, он писал смело, без оглядки
на киевских князей.
Впрочем, есть и иные свидетельства. По легенде, приведённой в книге
К. Мармье, «Письма о Севере», Рюрик — это сын Годослава, князя бодричей,—
славянского племени, жившего па побережье Балтийского моря. На это сказание
обратил внимание писатель Чивилихин в книге «Память». Видимо, Гостомысл вы­

дал свою дочь за Годослава, и она родила Рюрика. Рюрик — варяг, но «варяж-
ство» — это род занятий, а не имя этнической группы, т. е. он не норман, а
бодрич — славянин, «варяг-русь». Кстати, и имя его происходит от имени тотема
западных славян-ободритов сокола Рарога, инкарнации Огнебога Семаргла.
Права Рюрика на престол обосновывались тем, что он — внук Гостомысла
и потомок Славена, а значит его власть освящена самим богом. Рассмотрим его
«мифологическую родословную.
Иоакимовская летопись подробно описывает происхождение Гостомысла от
прародителя Славена. Она рассказывает о потомке Славена Вандале (Венде), о
трёх его сыновьях — Изборе, Владимире и Столпосвете. Потомком Владимира
Древнего в девятом колене называет Буривоя, который и был отцом Гостомысла.
В Велесовой Книге в дощечке I 6а и в Иоакимовской летописи Славен
называется братом Скифа, прародителя скифов и вендов: «И были князья Славен
с братом его — Скифом».
Теперь обратимся к «Истории» Геродота. Согласно скифским легендам, пере­
сказанным Геродотом, Скифа и его братьев родила полуженщина-полузмея от
связи с сыном Зевса — Гераклом. В другом варианте генеалогической легенды,
приведённой Геродотом, рассказывается о том, что дочь реки Борисфена (Днепра)
и Зевс родили Таргитая,. а тот родил прародителя скифов — Колаксая.
Распутаем клубок этих легенд. По всей видимости, от Роси (дочери
Борисфена-Днепра) и Перуна (Зевса) в славянском варианте мифа был рождён
Тарх Дажьбог (он же — скифский Таргитай, малоаз. Аполлон Таргелий и т. п.).
И уже Дажьбог, сын Перуна (у Геродота: Геракл, сын Зевса), родил Скифа и
Славена (у Геродота: Скифа, Агафирса и Гелона), Родились они от связи Дажьбога
и полуженщины-полузмеи, то есть — от Марены.
306