Page 120 - МИФЫ ДРЕВНЕЙ ИНДИИ

нежные взгляды. Когда она увидела, что сердце его задето, она крепко его обняла и тихой посту-
пью удалилась прочь от обители, бросив ему ласковый взгляд на прощанье.
Она ушла, а Ришьяшринга остался сам не свой от охватившей его страсти и уже не вла-
стен был над собою. Мысли его неотрывно следовали за чудесной гостьей, покинувшей его, и он
чувствовал себя одиноким. И он все время тяжко вздыхал, как будто случилось с ним великое
несчастье.
Вскоре вернулся в обитель великий подвижник Вибхиндака. Он сразу увидел, что Ришь-
яшринга не вычистил жертвенную утварь и не приготовил молока и масла для жертвенных воз-
лияний. Он увидел сына своего, печального, с поникшей головою, словно угнетенного тяжким
горем. Вибхиндака спросил сына, что случилось с ним сегодня, и Ришьяшринга ему ответил:
«Сегодня приходил сюда юный подвижник, никогда не виданный мною раньше. Его густые и
длинные волосы, блестящие, иссиня-черные, завивались кольцами и приятно пахли; они повяза-
ны были золотой лентой. Он был невысокого роста, со светлым липом и большими черными гла-
зами, подобными лотосам, с тонким станом и высокой грудью. На шее у него сверкало ожерелье,
как молния в небе, платье было расшито золотыми нитями, а на ногах, красивых и стройных,
звенели блестящие украшения. От него исходило сияние, и обликом он был прекрасен, как небо-
житель. Смотреть на его лицо было приятно, и голос его радовал сердце. Речь его была сладост-
на, как пение кокилы, и проникала в самую душу. От него исходило благоухание, как от леса в
пору цветения. Когда он встряхивал головою, волосы его спадали красивыми прядями на лоб и
на лицо и рассыпались по плечам. В руке он держал удивительный круглый плод, который от
удара о землю подскакивал и взлетал высоко в воздух. И когда я глядел на этого юного подвиж-
ника, отец, сердце мое было исполнено радости. Он не взял у меня воды для омовения и отказал-
ся от предложенных мною плодов, он не стал пить из нашего родника. Он дал мне других пло-
дов, необычайного вкуса, и поднес мне чудное питье; когда я отведал его, голова моя закружи-
лась, и на душе у меня стало легко, как никогда раньше. Он надел мне на шею эти гирлянды цве-
тов и эти драгоценные ожерелья. А потом он обхватил меня руками, и притянул к себе мою голо-
ву, и прижался устами к моим устам, произведя негромкий, не слыханный мною раньше звук; и
трепет объял мое тело. Отец мой, с тех пор как этот юный отшельник ушел, печаль томит меня и
словно огонь жжет мое тело; и мысли мои устремляются только к нему. С ним я хочу быть всегда
и хочу исполнять те обеты, которые он исполняет; они мне больше по сердцу, чем те, которым ты
меня учил. И нет у меня других желаний».
Выслушав рассказ Ришьяшринги, отец, встревоженный, отвечал ему; «О сын мой, злые
бесы бродят по лесам в прекрасном обличье! Они только о том и мечтают, чтобы совратить под-
вижника с праведного пути! То был ракшас, Ришьяшринга, задумавший нарушить твои обеты; с
ракшасами не надо иметь никакого дела, не надо ни смотреть на них, ни вступать с ними в разго-
воры — не доверяй им! И тебе, отрешившемуся от мира, не подобает украшать себя венками и
ожерельями».
Повелев сыну впредь не пускать никого в пределы обители, Вибхиндака отправился в лес
искать ракшаса, смутившего покой Ришьяшринги. Три дня он ходил по окрестному лесу, но по-
иски его были тщетны, и он вернулся в обитель. Но когда в другой раз Вибхиндака ушел в лес
собирать плоды и коренья, чудесный гость пришел в обитель снова. И едва Ришьяшринга увидел
царевну, он бросился ей навстречу, охваченный радостью, и сказал: «Поспешим скорее в твою
обитель, пока отец мой не вернулся из леса!»
Шанта привела Ришьяшрингу к своей плавучей хижине, и они взошли на плот, украшен-
ный ветвями и цветами. И пока они разговаривали, плот отчалил от берега и поплыл к столице
Ломапады.
Когда они прибыли туда, радостный царь ангов принял Ришьяшрингу с великим почетом
и ввел его во внутренние покои своего дворца. И едва сын Вибхиндаки переступил порог дворца
Ломапады, как хлынул дождь, обильный и плодоносный, и напоил земли и наполнил водоемы
страны ангов. Царь Ломапада, довольный исполнением своих желаний, пышно отпраздновал
свадьбу своей приемной дочери Шанты с Ришьяшрингой. А чтобы Вибхиндака не гневался на
него за похищение сына, царь решил богато одарить и своего зятя, и его отца. Своим подданным,
пасшим стада по всему пути от лесов, где стояла обитель отшельника, до царской столицы, Ло-
мапада повелел оказывать Вибхиндаке, едва они его увидят, царские почести и говорить ему, что
и земли их, и стада, и сами они принадлежат Ришьяшринге.