Page 165 - Рассказы. Повести. Пьесы

чиновник Громов, человек солидный и зажиточный. У него было два сына: Сергей и Иван.
Будучи уже студентом четвертого курса, Сергей заболел скоротечною чахоткой и умер, и эта
смерть как бы послужила началом целого ряда несчастий, которые вдруг посыпались на
семью Громовых. Через неделю после похорон Сергея старик-отец был отдан под суд за
подлоги и растраты и вскоре умер в тюремной больнице от тифа. Дом и вся движимость
были проданы с молотка, и Иван Дмитрич с матерью остались без всяких средств.
Прежде, при отце, Иван Дмитрич, проживая в Петербурге, где он учился в
университете, получал 60–70 рублей в месяц и не имел никакого понятия о нужде, теперь же
ему пришлось резко изменить свою жизнь. Он должен был от утра до ночи давать грошовые
уроки, заниматься перепиской и все-таки голодать, так как весь заработок посылался матери
на пропитание. Такой жизни не выдержал Иван Дмитрич; он пал духом, захирел и, бросив
университет, уехал домой. Здесь, в городке, он по протекции получил место учителя в
уездном училище, но не сошелся с товарищами, не понравился ученикам и скоро бросил
место. Умерла мать. Он с полгода ходил без места, питаясь только хлебом и водой, затем
поступил в судебные пристава. Эту должность занимал он до тех пор, пока не был уволен по
болезни.
Он никогда, даже в молодые студенческие годы, не производил впечатления здорового.
Всегда он был бледен, худ, подвержен простуде, мало ел, дурно спал. От одной рюмки вина
у него кружилась голова и делалась истерика. Его всегда тянуло к людям, но, благодаря
своему раздражительному характеру и мнительности, он ни с кем близко не сходился и
друзей не имел. О горожанах он всегда отзывался с презрением, говоря, что их грубое
невежество и сонная животная жизнь кажутся ему мерзкими и отвратительными. Говорил он
тенором, громко, горячо и не иначе как негодуя и возмущаясь или с восторгом и удивлением,
и всегда искренно. О чем, бывало, ни заговоришь с ним, он всё сводит к одному: в городе
душно и скучно жить, у общества нет высших интересов, оно ведет тусклую, бессмысленную
жизнь, разнообразя ее насилием, грубым развратом и лицемерием; подлецы сыты и одеты, а
честные питаются крохами; нужны школы, местная газета с честным направлением, театр,
публичные чтения, сплоченность интеллигентных сил; нужно, чтоб общество сознало себя и
ужаснулось. В своих суждениях о людях он клал густые краски, только белую и черную, не
признавая никаких оттенков; человечество делилось у него на честных и подлецов; середины
же не было. О женщинах и любви он всегда говорил страстно, с восторгом, но ни разу не был
влюблен.
В городе, несмотря на резкость его суждений и нервность, его любили и за глаза
ласково называли Ваней. Его врожденная деликатность, услужливость, порядочность,
нравственная чистота и его поношенный сюртучок, болезненный вид и семейные несчастия
внушали хорошее, теплое и грустное чувство; к тому же, он был хорошо образован и
начитан, знал, по мнению горожан, всё и был в городе чем-то вроде ходячего справочного
словаря.
Читал он очень много. Бывало, всё сидит в клубе, нервно теребит бородку и
перелистывает журналы и книги; и по лицу его видно, что он не читает, а глотает, едва успев
разжевать. Надо думать, что чтение было одною из его болезненных привычек, так как он с
одинаковою жадностью набрасывался на всё, что попадало ему под руки, даже на
прошлогодние газеты и календари. Дома у себя читал он всегда лежа.

III

Однажды осенним утром, подняв воротник своего пальто и шлепая по грязи, по
переулкам и задворкам пробирался Иван Дмитрич к какому-то мещанину, чтобы получить по
исполнительному листу. Настроение у него было мрачное, как всегда по утрам. В одном из
переулков встретились ему два арестанта в кандалах и с ними четыре конвойных с ружьями.
Раньше Иван Дмитрич очень часто встречал арестантов и всякий раз они возбуждали в нем
чувства сострадания и неловкости, теперь же эта встреча произвела на него какое-то