Page 22 - Дни и ночи

картошку кушаете,- с огорчением добавил Петя.
Сабуров, удивленный тем, что среди этих развалин вдруг оказалась женщина с детьми,
быстро поднялся, нахлобучил фуражку и обратился к Пете:
- Веди, где она?
Они пошли коридорами, пригнувшись, пробежали простреливаемое место до
флигелька, и там действительно среди развалившихся стен Сабуров увидел обложенное
камнями и досками подобие двери. По самодельной лестнице из нескольких ступенек они
спустились вниз. Это был большой подвал, видимо во время войны еще расширенный.
Поставленная на прикрытую досками бочку, в углу горела коптилка.
Около бочки на корточках сидела еще не старая, с измученным лицом женщина и
укачивала ребенка. Две девочки, на вид лет восьми и десяти, сидели рядом с ней и
остановившимися от любопытства глазами смотрели на вошедших.
- Здравствуйте.
- Здравствуйте,- ответила женщина.
- Почему вы здесь остались? - спросил Сабуров.
- А куда же нам идти?
- Да ведь здесь были немцы?
- А мы сверху завалились всем,- спокойно пояснила женщина,- так что и не видно.
- Завалились... Так задохнуться можно было.
- А все равно, если немцы...
- Сегодня уже поздно,- сказал Сабуров.- Завтра подумаю, как вас отправить отсюда.
- А я не пойду.
- Как не пойдете?
- Не пойду,- упрямо повторила она.- Куда я пойду?
- На ту сторону, за Волгу.
- Не пойду. С ними? - указала женщина рукой на детей.- Одна бы пошла, с ними не
пойду. Сама жива буду, а их поморю, помрут там, за Волгой. Помрут,- убежденно повторила
женщина.
- А здесь?
- Не знаю. Снесла сюда все, что было. Может, на месяц, может, на два хватит, а там,
может, вы немца отобьете. А если идти - помрут.
- Ну а вдруг бомба или снаряд, об этом вы подумали? - сказал Сабуров, уже не пытаясь
ее убедить, но все еще будучи не в состоянии примириться с мыслью, что здесь, рядом с ним
и его солдатами, продолжает жить женщина с тремя детьми.
- Что ж,- спокойно отвечала женщина,- попадет, так уж всех сразу - и меня и их, один
конец.
Сабуров не знал, что ей сказать. Наступило долгое молчание.
- А если что сготовить, так я сготовлю, кушайте. У меня картошки много... Пусть он
скажет, если надо,- кивнула она на Петю.- Я и щи сварю, только без мяса... А то козу
зарежу,- после паузы добавила она.- Зарежу, тогда можно и с мясом.
Она почувствовала по глазам Сабурова, что он понял ее и не будет настаивать, чтобы
она ушла, и если она сейчас говорила о том, что сготовит и сварит, то не ради того, чтобы ее
оставили здесь и не трогали, а просто по исконной жалости русской женщины. Надо им
сготовить, этим солдатам (в чинах она не разбиралась), покуда они здесь, хотя бы щей, а уж
коли щи варить, то и козу не жалко зарезать - на что она теперь, коза? Все равно не доится.
Сабуров вышел на воздух и, посмотрев на развалины, еще раз подумал так же, как
тогда, в Эльтоне: "Куда загнали, а?" Впереди были немцы. Он оглянулся на свой
изрешеченный, избитый осколками дом.
"А вот это мы..."
И он спокойно подумал, что никуда не уйдет из этого дома.
Ночь прошла в беспрерывной перестрелке.
С рассветом немцы пошли в третью атаку. Им не удалось продвинуться прямо против