Page 31 - Бегущая по волнам

Улегшись, я закрыл глаза, скоро опять открыв их. При моем этом состоянии сон был
прекрасной, но наивной выдумкой. Я лежал так долго, еще раз обдумывая события вечера, а
также объяснение с Гезом завтра утром, которое считал неизбежным. Я стал наконец
надеяться, что когда Гез очнется – если только он сможет очнуться, – я сумею заставить его
искупить дикую выходку, в которой он едва ли не раскаивается уже теперь. Увы, я мало знал
этого человека!

Глава XVI

Прошло минут пятнадцать, как, несколько успокоясь, я представил эту возможность.
Вдруг шум, слышный на расстоянии коридора, словно бы за стеной, перешел в коридор. Все
или почти все вышли оттуда, возясь около моей двери с угрожающими и беспокойными
криками. Было слышно каждое слово.
– Оставьте ее! – закричала женщина. Вторая злобно твердила:
– Дура ты, дура! Зачем тебя черт понес с нами? Послышался плач, возня; затем
ужасный, истерический крик:
– Я не могу, не могу! Уйдите, уйдите к черту, оставьте меня!
– Замолчи! – крикнул Гез, По-видимому, он зажимал ей рот. – Иди сюда. Берите ее,
Синкрайт!
Возня, молчание и трение о стену ногами, перемешиваясь с частым дыханием,
показали, что упрямство или другой род сопротивления хотят сломить силой. Затем долгий,
неистовый визг оборвался криком Геза: „Она кусается, дьявол!“ – и позорный звук тяжелой
пощечины прозвучал среди громких рыданий. Они перешли в вопль, и я открыл дверь.
Мое внезапное появление придало гнусной картине краткую неподвижность. На заднем
плане, в дверях салона, стоял сумрачный Бутлер, держа за талию раскрасневшуюся
блондинку и наблюдая происходящее с невозмутимостью уличного прохожего. Гез тащил в
салон темноволосую девушку; тянул ее за руку. Ее лиф был расстегнут, платье сползло с
плеч, и, совершенно ошалев, пьяная, с закрытыми глазами, она судорожно рыдала; пытаясь
вырваться, она едва не падала на Синкрайта, который, увидев меня, выпустил другую руку
жертвы. Рыжая женщина, презрительно подбоченясь, смотрела свысока на темноволосую и
курила, отбрасывая руку от рта резким движением хмельной твари.
– Пора прекратить скандал, – сказал я твердо. – Довольно этого безобразия. Вы, Гез,
ударили эту женщину.
– Прочь! – крикнул он, наклонив голову.
Одновременно с тем он опустил руку так, что не ожидавшая этого женщина
повернулась вокруг себя и хлопнулась спиной о стену. Ее глаза дико открылись. Она была
жалка и мутно, синевато бледна.
– Скотина! – Она говорила, задыхаясь и хрипя, указывая на Геза пальцем. – Это он!
Негодяй ты! Послушайте, что было, – обратилась она ко мне. – Было пари. Я проиграла.
Проигравший должен выпить бутылку. Я больше пить не могу. Мне худо. Я выпила столько,
что и не угнаться этим соплякам. Насильно со мной ничего не сделаешь. Я больна.
– Идешь ты? – сказал Гез, хватая ее за шею. Она вскрикнула и плюнула ему в лицо. Я
успел поймать занесенную руку капитана, так как его кулак мелькнул мимо меня.
– Ступайте, ступайте! – испуганно закричал Синкрайт. – Это не ваше дело!
Я боролся с Гезом. Видя, что я заступился, женщина вывернулась и отбежала за мою
спину. Изогнувшись, Гез отчаянным усилием вырвал от меня свою руку. Он был в слепом
бешенстве. Дрожали его плечи, руки; тряслось и кривилось лицо. Он размахнулся; удар
пришелся мне по локтю левой руки, которой я прикрыл голову. Тогда, с искренним
сожалением о невозможности сохранять далее мирную позицию, я измерил расстояние и
нанес ему прямой удар в рот, после чего Гез грохнулся во весь рост, стукнув затылком.
– Довольно! Довольно! – закричал Бутлер. Женщины, взвизгнув, исчезли, Бутлер встал
между мной и поверженным капитаном, которого, приподняв под мышки, Синкрайт пытался