Page 33 - Бегущая по волнам

(есть) свидетели. Покинуть „Бегущую по волнам“ (тайно) – в вашем духе. Этому (будут)
свидетели.
Он декламировал, наслаждаясь грозной ролью и закусив удила. Я оглядел матросов. То
был подвыпивший, мрачный сброд, ничего не терявший, если бы ему даже приказали меня
повесить. Лишь молчавший до сего Бутлер решился возразить:
– Не будет ли немного много, капитан? Гез так посмотрел на него, что тот плюнул и
ушел. Капитан был совершенно невменяем. Как ни странно, именно эти слова Бутлера
подстегнули мою решимость спокойно сойти в шлюпку. Теперь я не остался бы ни при каких
просьбах. Мое негодование было безмерно и перешагнуло всякий расчет.
– Давай шлюпку, подлец! – сказал я.
Все мы быстро поднялись наверх. Стоял мрак, но скоро принесли фонарь. „Бегущая“
легла в дрейф. Все это совершалось безмолвно, – так казалось мне, потому что я был в
состоянии напряженной, болезненной отрешенности. Матросы принесли мои вещи. Я не
считал их и не проверял. Значение совершающегося смутно маячило в далеком углу
сознания. Были приспущены тали, и я вошел в шлюпку, повисшую над водой. Со мной
вошел матрос, испуганно твердя: „Смотрите, вот весла“. Затем неизвестные руки
перебросили мои вещи. Фигур на борту я не различал. „К дьяволу!“ – сказал Гез. Матрос,
двигая фонарем, яркое пятно которого создавало на шлюпке странный уют, держался за
борт, ожидая, когда меня спустят вниз. Наконец шлюпка двинулась и встряхнулась на
поддавшей ровной волне. Стало качать. Матрос отцепил тали и исчез, карабкаясь по ним
вверх.
Все было кончено. Волны уже отнесли шлюпку от корабля так, что я видел, как бы
через мостовую, ряд круглых освещенных окон низкого дома.

Глава XVII

Я вставил весла, но продолжал неподвижно сидеть, с невольным бесцельным
ожиданием. Вдруг на палубе раздались возгласы, крики, спор и шум – так внезапно и громко,
что я не разобрал, в чем дело. Наконец послышался требовательный женский голос,
проговоривший резко и холодно:
– Это мое дело, капитан Гез. Довольно, что я так хочу! Все дальнейшее, что я услышал,
звучало изумлением и яростью. Гез крикнул:
– Эй вы, на шлюпке! Забирайте ее! – Он прибавил, обращаясь неизвестно к кому: – Не
знаю, где он ее прятал!
Второе его обращение ко мне было, как и первое, без имени:
– Эй вы, на шлюпке!
Я не удостоил его ответом.
– Скажите ему сами, черт побери! – крикнул Гез.
– Гарвей! – раздался свежий, как будто бы знакомый голос неизвестной и невидимой
женщины. – Подайте шлюпку к трапу, он будет спущен сейчас. Я еду с вами.
Ничего не понимая, я между тем сообразил, что, судя по голосу, это не могла быть кто-
нибудь из компании Геза. Я не колебался, так как предпочесть шлюпку безопасному
кораблю возможно лишь в невыносимых, может быть, угрожающих для жизни условиях.
Трап стукнул; отвалясь и наискось упав вниз, он коснулся воды. Я подвинул шлюпку и
ухватился за трап, всматриваясь наверх до боли в глазах, но не различая фигур.
– Забирайте вашу подругу! – сказал Гез. – Вы, я вижу, ловкач.
– Черт его разорви, если я пойму, как он ухитрился это проделать! – воскликнул
Синкрайт.
Шагов я не слышал. Внизу трапа появилась стройная закутанная фигура, махнула
рукой и перескочила в шлюпку точным движением. Внизу было светлее, чем смотреть вверх,
на палубу. Пристально взглянув на меня, женщина нервно двинула руками под скрывавшим
ее плащом и села на скамейку рядом с той, которую занимал я. Ее лица, скрытого кружевной