Page 232 - Похождения бравого солдата Швейка

Капошваре мадьяры бросали в вагоны целые туши жареных свиней и одному нашему так
угодили свиной головой по черепу, что тот потом с ремнём гонялся за благодетелем по всем
запасным путям. Правда, в Боснии нам даже воды не давали. Но зато до Боснии водки
разных сортов было хоть отбавляй, а вина — море разливанное, несмотря на то что спиртные
напитки были запрещены. Помню, на одной станции какие-то дамочки и барышни угощали
нас пивом, а мы им в жбан помочились. Как они шарахнутся от вагона!

Всю дорогу мы были точно очумелые, а я не мог различить даже трефового туза. Вдруг
ни с того ни с сего команда — вылезать. Мы даже партию не успели доиграть, вылезли из
вагонов. Какой-то капрал, фамилию не помню, кричал своим людям, чтобы они пели «Und
die Serben müssen sehen, das wir Osterreicher Sieger, Sieger sind». 168 Но сзади кто-то
наподдал ему так, что он перелетел через рельсы. Потом опять команда: «Винтовки в козлы».
Поезд моментально повернул и порожняком ушёл обратно. Ну конечно, как всегда во время
паники бывает, увезли и наш провиант на два дня. И тут же вблизи, ну как вот отсюда до тех
вон деревьев, начала рваться шрапнель. С другого конца приехал командир батальона и
созвал всех офицеров на совещание, а потом пришёл обер-лейтенант Мацек — чех на все
сто, хотя и говорил только по-немецки, — и рассказывает — а сам белый как мел, что
дальше ехать нельзя, железнодорожный путь взорван, сербы ночью переправились через
реку и сейчас находятся на левом фланге, но от нас ещё далеко. Мы-де получим
подкрепление и разобьём их в пух и прах. В случае чего никто не должен сдаваться в плен.
Сербы, мол, отрезают пленникам уши, носы и выкалывают глаза. То, что неподалёку рвётся
шрапнель, не следует принимать во внимание: это-де наша артиллерия пристреливается.
Вдруг где-то за горой раздалось та-та-та-та-та-та. Это якобы пристреливались наши
пулемёты. Потом слева загрохотала канонада. Мы услышали её впервые и залегли. Через нас
перелетело несколько гранат, ими был зажжён вокзал, с правой стороны засвистели пули, а
вдали послышались залпы и щёлканье затворов. Обер-лейтенант приказал разобрать
стоявшие в козлах ружья и зарядить их. Дежурный подошёл к нему и доложил, что
выполнить приказ никак нельзя, так как у нас совершенно нет боеприпасов. Ведь обер-
лейтенант прекрасно знает, что мы должны получить боеприпасы на следующем этапе, перед
самыми позициями. Поезд с боеприпасами ехал впереди нас и, вероятно, уже попал в руки к
сербам. Обер-лейтенант Мацек на миг оцепенел, а потом отдал приказ: «Bajonett auf», — сам
не зная зачем, просто так, лишь бы что-нибудь делать. Так мы довольно долго стояли в
боевой готовности. Потом опять поползли по шпалам, потому что в небе заметили чей-то
аэроплан и унтер-офицеры заорали: «Alles decken, decken!» 169 Вскоре выяснилось, что
аэроплан был наш и его по ошибке сбила наша артиллерия. Мы опять встали, и никаких
приказов, стоим «вольно». Вдруг видим, летит к нам кавалерист. Ещё издалека он
прокричал: «Wo ist Batallionskommando?» 170 Командир батальона выехал навстречу
всаднику. Кавалерист подал ему какой-то листок и поскакал дальше. Командир батальона
прочёл по дороге полученную бумагу и вдруг, словно с ума спятил, обнажил саблю и
полетел к нам. «Alles zurück! Alles zurück! 171 — заорал он на офицеров. —

168 Мы покажем этим сербам, что австрийцы победят (нем.)

169 Всем укрыться, укрыться! (нем.)

170 Где командование батальона? (нем.)

171 Все назад! Все назад! (нем.)