Page 353 - Похождения бравого солдата Швейка

чешских псов. Второй офицер чувствовал, как безмерно счастлив майор, благодаря
проницательности которого удалось поймать одну из этих птичек. Уже в течение многих
месяцев командирам воинских частей рассылались секретные инструкции относительно
предательской деятельности за границей некоторых перебежчиков из чешских полков. Было
установлено, что эти перебежчики, забывая о присяге, вступают в ряды русской армии и
служат неприятелю, оказывая ему наиболее ценные услуги в шпионаже.
В вопросе о местонахождении какой-либо боевой организации перебежчиков
австрийское министерство внутренних дел пока что действовало вслепую. Оно ещё не знало
ничего определённого о революционных организациях за границей, и только в августе,
находясь на линии Сокаль — Милятин — Бубново, командиры батальонов получили
секретные циркуляры о том, что бывший австрийский профессор Масарик бежал за границу,
где ведёт пропаганду против Австрии. Какой-то идиот в дивизии дополнил циркуляр
следующим приказом: «В случае поимки немедленно доставить в штаб дивизии».
Майор Вольф в то время ещё и понятия не имел, что именно готовят Австрии
перебежчики, которые позднее, встречаясь в Киеве и других местах, на вопрос: «Чем ты
здесь занимаешься?» — весело отвечали: «Я предал государя императора».
Из этих циркуляров он знал только о перебежчиках-шпионах, из которых один, а
именно тот, которого ведут на гауптвахту, так легко попался в его ловушку. Майор Вольф
был несколько тщеславен и легко представил себе, как он получит благодарность от высшего
начальства, награду за бдительность, осторожность и способности.
Прежде чем они дошли до гауптвахты, он уже уверил себя, что вопрос: «Кто говорит
по-немецки?» — он задал умышленно, так как при первом же взгляде на пленных этот тип
показался ему подозрительным.
Сопровождающий майора офицер кивал головой и высказал мысль, что об аресте
необходимо сообщить командованию гарнизона для дальнейшего расследования дела и
предания подсудимого военному суду высшей инстанции. Поступить так, как предлагает
господин майор, а именно: допросить преступника на гауптвахте и немедленно повесить за
гауптвахтой, — решительно нельзя. Он будет повешен, но законным путём, согласно
военному судебному уставу. Подробный допрос перед повешением позволит раскрыть его
связи с другими подобными преступниками. Кто знает, что ещё при этом вскроется?
Майора Вольфа внезапно охватило упрямство, его обуяла скрытая до сих пор в
тайниках души звериная жестокость. Он заявил, что повесит перебежчика-шпиона
немедленно после допроса, на свой собственный страх и риск. Он может себе это позволить,
так как у него есть знакомства в высших сферах и ему всё нипочём. Здесь как на фронте.
Если бы шпиона поймали и разоблачили в непосредственной близости от поля сражения, он
был бы немедленно допрошен и повешен, с ним бы не разводили церемоний. Впрочем,
господину капитану известно, что в прифронтовой полосе каждый командир от капитана и
выше имеет право вешать всех подозрительных людей. Однако в вопросе полномочий
военных чинов на повешение майор Вольф немного напутал.
В Восточной Галиции по мере приближения к фронту эти правомочия переходили от
высших к низшим чинам, и бывали случаи, когда, например, капрал, начальник патруля,
приказывал повесить двенадцатилетнего мальчика, показавшегося ему подозрительным
лишь потому, что в покинутой и разграбленной деревне в развалившейся хате варил себе
картофельную шелуху.
Спор между капитаном и майором обострялся.
— Вы не имеете на это никакого права! — раздражённо кричал капитан. — Он будет
повешен на основании приговора военного суда.
— Будет повешен без приговора! — шипел майор Вольф.
Швейк, которого вели несколько поодаль, слышал этот увлекательный разговор с
начала до конца и только заметил сопровождавшим его конвойным:
— Что в лоб, что по лбу. В одном трактире в Либени мы не могли решить, как
поступить со шляпником Вашаком, который постоянно хулиганил на танцульках: выкинуть