Page 95 - Похождения бравого солдата Швейка

— Турки держатся прекрасно, — ответил поручик, опять подводя его к столу. —
Председатель турецкого парламента Гали-бей и Али-бей приехали в Вену. Командующим
турецкой Дарданелльской армией назначен маршал Лиман фон Зандере. Гольц-паша приехал
из Константинополя в Берлин. Нашим императором были награждены орденами Энвер-
паша, вице-адмирал Уседон-паша и генерал Джевад-паша. Довольно много наград за такой
короткий срок.
Некоторое время все сидели молча друг против друга, пока поручик не счёл удобным
прервать тягостное молчание словами:
— Когда изволили приехать, пан Вендлер?
— Сегодня утром.
— Я очень рад, что вы меня нашли и застали дома: я всегда после обеда ухожу в
казармы и провожу там всю ночь. У меня ночная служба. А так как квартира, собственно
говоря, целыми днями пустует, я имел возможность предложить вашей супруге
гостеприимство. Пока она находится в Праге, её здесь никто не побеспокоит. Ради старого
знакомства…
Торговец хмелем кашлянул.
— Кати — странная женщина, господин поручик. Примите мою сердечную
благодарность за всё, что вы для неё сделали. Ни с того ни с сего вздумалось ей ехать в
Прагу лечиться от нервов. Я в разъездах, приезжаю домой — никого. Кати нет…
Притворясь искренним, он погрозил ей пальцем и, криво улыбнувшись, спросил:
— Ты, наверно, решила, что если я уехал по делам, то ты тоже можешь уехать из дома.
Ты, конечно, и не подумала…
Видя, что разговор начинает принимать нежелательный оборот, поручик Лукаш опять
отвёл интеллигентного торговца хмелем к карте военных действий и, указывая на
подчёркнутые места, сказал:
— Я забыл обратить ваше внимание на одно очень интересное обстоятельство.
Посмотрите на эту большую, обращённую к юго-западу дугу, где группа гор образует
естественное укрепление. Здесь наступают союзники. Отрезав дорогу, которая связывает
укрепление с главной линией защиты у противника, мы перерезаем сообщение между его
правым крылом и Северной армией на Висле. Теперь вам это понятно?
Торговец хмелем ответил, что теперь ему всё совершенно понятно, но потом, с
присущей ему тактичностью, спохватился, что это могут принять за намёк, и, садясь на
прежнее место, заметил:
— Из-за войны наш хмель лишился сбыта за границей. Франция, Англия, Россия и
Балканы для нашего хмеля сегодня потеряны. Мы пока ещё отправляем его в Италию, но
опасаюсь, что и Италия вмешается в это дело. Однако после нашей победы диктовать цены
на товары будем мы!
— Италия сохранит строгий нейтралитет, — утешал его поручик. — Это совершенно…
— Но почему Италия не желает признавать, что он связана тройственным союзом с
Австро-Венгрией и Германией? — внезапно рассвирепел торговец хмелем, которому всё
сразу ударило в голову: и хмель, и жена, и война. — Я ждал, что Италия выступит против
Франции и Сербии. Тогда бы война уже подходила к концу. У меня гниёт на складах хмель.
Сделки о поставках внутри страны плохие, экспорт равен нулю, а Италия сохраняет
нейтралитет. Для чего же в таком случае она ещё в тысяча девятьсот двенадцатом году
возобновила с нами тройственный союз? О чём думает итальянский министр иностранных
дел, маркиз ди Сан Джульяно? Что этот господин делает? Спит он, что ли? Знаете ли вы,
какой годовой оборот был у меня до войны и какой теперь?..
— Пожалуйста, не думайте, что я не в курсе событий, — продолжал он, бросив
яростный взгляд на поручика, который спокойно пускал изо рта кольца табачного дыма.
Пани Кати с большим интересом наблюдала за тем, как одно кольцо догоняло другое и
разбивало его.
— Почему германцы отошли назад к своим границам, когда они уже были у самого