Page 114 - Вино из одуванчиков

Это было лицо весны, лицо лета, теплое дыханье душистого клевера.

На губах рдели гранаты, в глазах голубело полуденное небо. Коснуться
этого лица — все равно что ранним декабрьским утром распахнуть окно и,
задохнувшись от ощущения новизны, подставить руку под первые
легчайшие пушинки снега, что падают с ночи, неслышные и нежданные. И
все это — теплота дыханья и персиковая нежность — навсегда
запечатлелось в чуде, именуемом фотографией, над ним не властен ветер
времени, его не изменит бег часовой стрелки, оно никогда ни на секунду не
постареет; этот легчайший первый снежок никогда не растает, он
переживет тысячи жарких июлей.
Вот какова была та фотография, и вот как он узнал мисс Лумис. Он
вспомнил все это, знакомый облик встал перед его мысленным взором, и
теперь он вновь заговорил:
— Когда я в первый раз увидел эту простую карточку — девушку со
скромной, без затей, прической, — я не знал, что снимок сделан так давно.
В газетной заметке говорилось, что Элен Лумис откроет в этот вечер бал в
ратуше. Я вырезал фотографию из газеты. Весь день я всюду таскал ее с
собой. Я твердо решил пойти на этот бал. А потом, уже к вечеру, кто-то

увидел, как я гляжу на эту фотографию, и мне открыли истину. Рассказали,
что снимок очаровательной девушки сделан давным-давно и газета из года
в год его перепечатывает. И еще мне сказали, что не стоит идти на бал и
искать вас там по этой фотографии. Долгую минуту они сидели молча.
Потом Билл исподтишка глянул на мисс Лумис. Она смотрела в дальний
конец сада, на ограду, увитую розами. На лице ее ничего не отразилось.
Она немного покачалась в своем кресле и мягко сказала:
— Ну вот и все. Не выпить ли нам еще чаю? Они молча потягивали
чай. Потом она наклонилась вперед и похлопала его по плечу.
— Спасибо.
— За что?
— За то, что вы хотели пойти на бал искать меня, за то, что вырезали

фотографию из газеты, — за все. Большое вам спасибо.
Они побродили по тропинкам сада.
— А теперь моя очередь, — сказала мисс Лумис. — Помните, я как-то
обмолвилась об одном молодом человеке, который ухаживал за мной
семьдесят лет тому назад? Он уже лет пятьдесят как умер, но в то время он
был совсем молодой и очень красивый, целые дни проводил в седле и даже
летними ночами скакал на лихом коне по окрестным лугам. От него так и
веяло здоровьем и сумасбродством, лицо всегда было покрыто загаром,
руки вечно исцарапаны; и все-то он бурлил и кипятился, а ходил так