Page 229 - Мертвые души

“Да оно видел; да думал, что ничего”.

“А вот теперь ступай, приведи кузнеца, и чтобы в 2 часа было всё сделано”.

Селифан уже оборотился было к дверям с тем, чтобы идти выполнить приказание, но
оборотился. [Селифан готов был итти выполнить приказание, но еще раз оборотился. ]

“Да еще, Павел Иванович. Ведь серого-то коня, право, продать бы хоть бы, потому что
он, Павел Иванович, подлец, право. Такое, что никуда, то есть можно сказать, только помеха
другим”.

“Да вот как раз стану я теперь продавать”.[Вместо “Да вот ~ продавать”: Ну, куды ж
теперь продать. Ты разве этого не видел]

“Ей-богу, Павел Иванович, то есть он только что на вид… а на деле-то он такой лукавый
конь. Такого коня то есть нигде нет”.

“Довезет. Об этом подумаем в другом городе, ступай за кузнецом”.[Далее текст этого
отрывка, кончающийся словами: “Опять в дороге. И опять по обеим сторонам столбового
пути” полностью совпадает с текстом ПБЛ3 (см. стр. 544–547). ]

К ГЛАВЕ XI

И пошли писать вновь широкие, рябые, как сороки, дорожные версты, станционные
смотрители, колодцы, обозы, деревни с самоварами, бабами, горшками, ребятишками.
Мужик-бородач с рукавицами за поясом и сапогами на плечах, городишки с двумя
лавчонками, баранками, мылом и пряниками, [Над строкой вписано: на живую нитку
выстроенные городишки с лавчонками, сбитенщиком, лаптями

На отдельном листе записи к этому же тексту: [Солдат верхом] Городишки выстроенные
живьем, с деревянными лавчонками, с сбитнем и кожей, лаптями и прочей мелюзгой,
мучными бочками, калачами, лаптями, лентами мелькали по степям;

Солдат верхом на лошади, везущий зеленый ящик с свинцовым порохом и надписью:
такого-то артиллерийского полка] шлахбаумы, поля неоглядные и по ту — другую сторону
зеленые, желтые и черные свеже разрытые полосы, вороны, как мухи, и горизонт без[Фраза не
закончена. ] Эх, ты, Русь моя! Моя забубенная, разгульная, расчудесная, расцелуй, [Эх ты,
Русь моя матушка, что за привольная] люби тебя бог, святая земля. Как не родиться в тебе
разгульной, беспредельной мысли, когда ты сама без конца. Как не развернуться на таком
широком[Над строкой начато: На твоем ли да на широком просторе] просторе и не быть в тебе
богатырю, когда есть где пройтись ему. — Дрожу и чую с слезами в очах, слышу[Дрожу и
забываюсь и [слушаю] и слышу] широкую силу и замашку, когда гляжу на эти потерявшие
конец [моря] степи, на движущиеся, не колышущиеся моря. У, в какую в даль несет меня
могучая мысль и какие чудные грезы мчатся передо мною. Засияет, сверкает [у меня] в оке.
Эх, Русь!

Чуд<ная>

Эх, Русь, ты[Сбоку листа запись: рыдваны с помещиками, затянутая вдали песня,
сосновые верхушки в тумане, пропадающий в <нрзб.>. Сверху надписано: затянутая бог знает
в какой]