Page 39 - Мертвые души

Дождь и время[Далее начато: оббили щекату<рку>] отвалили во многих местах с стен
щекатурку и произвели на них множество больших пятен, из которых одно было несколько
похоже на Европу;[похоже на карту] кое-где торчала щекатурочная решетка. Из окон только
два глядели на двор; прочие были заставлены ставнями. Эти два окна, с своей стороны, тоже
были несколько подслеповаты. [тоже были не очень здоровы] На одном из них был наклеен
треугольник из синей сахарной бумаги. Двор, однако ж, был обнесен довольно крепкою
оградою, которая, может, когда-нибудь была выкрашена краскою, но[Далее начато: на этот
раз принялся расписывать сам] так как хозяин [по-видимому] не думал вовсе об ее
поновлении, то прислужился другой хозяин, который хозяйничает и распоряжается на этом
свете с незапамятных времен. Хозяин этот[прислужился другой неугомонной живописец,
который расписывает весь род человеческой и что ни есть на свете [не заботясь] и в том числе
мужские и женские лица, нимало не заботясь о том, нужно ли это или нет и довольны ли его
кистью или недовольны. Живописец этот] был — время. Оно покрыло ограду зеленою
плесенью, какою обыкновенно[которою обыкновенно] покрывает старое почерне<вшее>
дерево. Ворота, также в нескольких местах позеленевшие, были растворены, но [кажется]
потому только, что в это время въезжала [какая-то] телега с грузом, накрытым рогожею. В
другое время они должны были запираться наглухо; на них Чичиков заметил железной засов и
замок в пуд весом. [засов и висящий замок около пуда весом] Возле ряда кладовых, похожих
на гостинный двор в уездном городке, стояла какая-то фигура, [Далее было: неизвестно какого
пола] вздорившая с мужиком, приехавшим на телеге. Чичиков долго не мог разобрать, [Далее
начато: баба ли] была ли это баба, или мужик. На ней было какое-то платье неведомой
материи, весьма похожее на женской капот;[женской халат] на голове колпак такой точно, как
носят деревенские [и] дворовые бабы. Только голос ему показался несколько толстым. “Ой,
баба!” произнес он про себя, всё еще сомневаясь. [про себя, подъезжая ближе] “Ой, нет! Да
баба, точно баба!” сказал он, рассмотревши поближе. Фигура, с своей стороны, остановилась
тоже, глядя на него. Казалось, гость был для нее в диковинку, потому что она рассмотрела не
только его, но и Селифана, и лошадей, начиная от хвоста до морды. По висевшим у ней за
поясом ключам и по тому, что она бранила мужика[мужика бранила] довольно поносными
словами, Чичиков заключил, что это должна быть ключница.

] Перед этим начато: Что барин] “Послушай, матушка”, сказал он, выходя из брички:
“что барин…”

“Нет дома”, прервала ключница, [сказала ключница] не дожидаясь окончания вопроса, и
потом, спустя минуту, прибавила: “А что вам угодно?”

“Есть дело”.

“Идите в комнату”, сказала ключница и показала ему спину, запачканную мукою, а
пониже ее большую прореху в своем капоте.

Герой наш вступил в сени и прежде всего ударился лбом довольно крепко о какой-то
острый угол. Это заставило его итти[итти ощупью и] осторожнее и ощупывать всякую вещь.
[Далее начато: Таким образом попал] Ноги его чувствовали под собою какие-то мягкие кучи
золы ли, песку ли, он этого не мог разобрать, и рад был, как будто бог знает чему, когда,
наконец, нашел дверь. Когда он отворил ее, ему показалось, что он вошел в мелочную
лавочку. Против него стоял шкаф с графинчиками и другим стеклом, старыми бумагами,
чашками, высохшим лимоном до такой степени, что он больше был похож на лесной орех,
нежели на лимон. [Далее начато: Возле шкафа стояло бюро, там же, ] В этом же самом шкафе
лежала ручка от кресел и молитвенник, всё это было за стеклом и заперто. Возле шкафа стояло
бюро, на котором лежало несколько записок узеньких, исписанных очень часто[очень густо] и
накрытых каменным прессом с яичком. Около них лежали счеты, которые, казалось, одни