Page 691 - Мертвые души
P. 691

петербургский  чиновник  наряжает;  б.  И  там  пусть  приезжий  петербургский  чиновник
               разбирает. ] Пусть разбирает, пусть его разбирает”, повторил он, смотря с необыкновенным
               удовольствием  в  глаза  Чичикову,  как  смотрит  учитель  ученику,  когда  объясняет  ему
               заманчивое место из русской грамматики.

                     “Да,  [Вместо  “Да”  было  начато:  Так]  хорошо,  если  подберешь  такие обстоятельства,
               которые способны пустить в глаза мглу”, сказал  Чичиков, смотря тоже с удовольствием в
               глаза философа, как ученик, который понял заманчивое место, объясняемое учителем.

                     “Подберутся  обстоятельства,  подберутся.  Поверьте,  от  частого  упражнения  и  голова
               сделается находчивою. [Далее начато:  Помни <те>] Прежде всего помните, что вам будут
               помогать. [Далее было: потому что, как только дело станет сложно, тут многие выиграют] В
               сложности  дела  выигрыш  многим:  и  чиновников  нужно  больше,  и  жалованья  им  больше.
               Словом, втянуть в дело побольше лиц. Нет [большой?] нужды, что иные напрасно попадут: да
               ведь им же оправдаться <легко>, им нужно отвечать на бумаги, им нужно о<т>купиться. Вот
               уж и хлеб. Первое дело спутать. [В сложности дела выигрыш многим. В мутной воде только и
               ловятся раки. Словом, вы здесь даже [сделаете благодеяние <1 нрзб.>] облагодетельствуете
               многих беспомощных. Поверьте мне, что, как только обстоятельства становятся критические,
               первое дело спутать. ] Так можно спутать, так всё перепутать, что никто ничего не поймет. Я
               почему спокоен? Потому что знаю: пусть только дела мои пойдут похуже, да я всех впутаю в
               свое,  и  губернатора,  и  виц-губернатора,  и  полицеймейстера,  и  казначея, —  всех  запутаю.
               [Далее начато: положим, на иного и нелепо. ] Я знаю все их обстоятельства: и кто на кого
               сердится, и кто на кого дуется, и кто кого хочет упечь. Там, пожалуй, пусть их выпутываются.
               Да покуда они выпутаются, другие успеют нажиться. Ведь только в мутной воде и ловятся
               раки. Все только ждут, чтобы запутать”. Здесь юрист-философ посмотрел Чичикову в глаза
               опять с тем наслажденьем, [в глаза с таким наслажденьем] с каким учитель объясняет [Далее
               начато: еще более] ученику еще заманчивейшее место из русской грамматики.

                     “Нет,  этот  человек,  точно,  мудрец”,  подумал  про  себя  Чичиков  и  расстался  с
               юрисконсультом в наиприятнейшем и в наилучшем расположении духа.

                     Совершенно успокоившись и укрепившись, [успокоившись, так сказать, укрепившись]
               он  с  небрежною  ловкостью  бросился  на  эластические  подушки  [бросился  на  пуховик]
               коляски,  приказал  Селифану  откинуть  кузов  назад  (к  юрисконсульту  он  ехал  с  поднятым
               кузовом и  даже  застегнутой  кожей)  и  расположился  точь в точь,  как отставной гусарский
               полковник, или сам Вишнепокромов, — ловко подвернувши одну ножку под другую, обратя с
               приятностью  ко  встречным  лицо,  сиявшее  из  <под>  шелковой  новой  шляпы,  надвинутой
               несколько на ухо. Селифану было приказано держать направленье [ловко подвернувши одну
               ножку под другую, и повелел Селифану держать направленье] к гостиному двору. Купцы, и
               приезжие, и туземные, стоя у дверей лавок, почтительно снимали шляпы, и Чичиков не без
               достоинства приподнимал им в ответ свою. Многие из  них уже были ему знакомы, другие
               были  хоть  приезжие,  но  очарованные  ловким  видом  умеющего  держать  себя  господина,
               [держать себя барина] приветствовали его, как знакомые. Ярманка в городе Тьфуславле не
               прекращалась. Отошла конная и земледельческая, началась с красными товарами для господ
               просвещенья  высшего.  Купцы,  приехавшие  на  колесах,  располагали  назад  не  иначе
               возвращаться, как на санях.

                     “Пожалуйте-с,  пожалуйте-с!”  говорил  у  суконной  лавки,  учтиво  рисуясь,  с  открытой
               головой  и  шляпой  в  руке  на  отлете,  картинно  двумя  пальцами  держал  бритой  круглой
               подбородок,  с  выражень<ем>  тонкости  просвещенья  в  лице.  [Между  строк  абзаца
               “Пожалуйте-с ~ в лице” наброски исправлений: над зачеркнутым словом “шляпой”: немецкой
               сертук  московского  шитья  Над  словами:  “[держал]  картинно”:  только  чуть  державший
   686   687   688   689   690   691   692   693   694   695   696