Page 711 - Мертвые души
P. 711

Муразов поклонился и прямо от князя отправился к Чичикову. Он нашел Чичикова уже в
               духе,  весьма  покойно  занимавшегося  довольно  порядочным  обедом,  который  был  ему
               принесен  в  фаянсовых  судках  из  какой-то  весьма  порядочной  кухни.  По  первым  фразам
               разговора  старик  заметил  тотчас,  что  Чичиков  уже  успел  переговорить  кое  с  кем  из
               чиновников-казусников.  Он  даже  понял,  что  сюда  вмешалось  невидимое  участие
               знатока-юрисконсульта.

                     “Послушайте-с, Павел Иванович”, сказал он: “я привез вам свободу на таком условии,
               чтобы сейчас вас не было в городе. Собирайте все пожитки свои, да и с богом, не откладывая
               ни минуту, потому что дело еще хуже. [“потому что дело еще хуже” вписано. ] Я знаю-с, вас
               тут  один  человек  настраивает;  так  объявляю  вам  по  секрету,  что  такое  еще  дело  одно
               открывается, что уж никакие силы не спасут этого. Он, конечно, рад других топить, чтобы не
               скучно, да дело к разделке. Я вас оставил в расположеньи хорошем, лучшем, нежели в каком
               теперь. Советую вам-с не в шутку. [Далее начато: что] Ей-<ей>, дело не в этом имуществе,
               из-за которого спорят люди, и режут друг друга. [из-за которого режут друг друга люди. Если
               <б> только и всего было, что здешняя жизнь. Тогда что бы за охота <из-за> всякого хлопотать]
               Точно, как можно завести благоустройство в здешней жизни, не помысливши о другой жизни.
               [в здешней, не думая о небесной] Поверьте-с, Павел Иванович, что покамест, [Далее начато:
               не помы<слят?>] брося всё, что из-за чего грызут и едят друг друга на земле не подумают о
               благоустройстве  душевного,  имущества,  [о  благоустройстве  собственного  душевного
               имущества. ] не установится [Далее начато: и земное] благоустройство и земного имущества.
               Наступят  времена  голода  и  бедности,  как  [Далее  начато:  в  обществе  или  нации]  во  всем
               народе, так и порознь во всяком… Это-с ясно. Что ни говорите, ведь от души зависит тело.
               [ведь душа прежде тела] Как же хотеть, чтобы <шло> как следует. Подумайте не о мертвых
               душах, а <о> своей живой душе, да и с богом на другую дорогу. Я тож выезжаю завтрашний
               день. [я тож выезжаю сегодня по делам] Поторопитесь. Не то без меня беда будет”. Сказавши
               это,  старик  вышел.  Чичиков  задумался.  Значенье  жизни  опять  показалось  немаловажным.
               “Муразов прав!” сказал он: [Далее начато: а. Нет, в самой деле пора на другую; б. Пора вслед
               за  Муразовым  на  другую]  “пора  на  другую  дорогу”.  Сказавши  это, он  вышел  из  тюрьмы.
               Часовой  потащил  за  ним  шкатулку,  другой  —  тюфяк  <?>,  белье.  Селифан  и  Петрушка
               обрадовались,  как  бог  знает  чему,  освобожденью  барина.  [барскому  освобожденью]  “Ну,
               любезные”, сказал Чичиков, обратившись милостиво: “нужно укладываться, да ехать”.

                     “Покатим,  Павел  Иванович”,  сказал  Селифан.  “Дорога,  должно  быть,  установилась:
               снегу  выпало  довольно.  Пора  уж,  право,  выбраться  из  города.  [Далее  начато:  Ступай  к
               каре<тнику>] Надоел он так, что и глядеть на него не хотел бы”.

                     “Ступай к каретнику, чтобы поставил коляску на полозки”, сказал Чичиков, а сам пошел
               в город, но ни <к> кому не хотел заходить отдавать прощальных визитов. После всего этого
               события  было  и  неловко,  тем  более,  что  о  нем  множество  ходило  в  городе  самых
               неблагоприятных  историй.  Он  избегал  [избегал  даже]  всяких  встреч  и  зашел  потихоньку
               только  к  тому  купцу,  у  которого  купил  сукно  наваринского  пламени  с  дымом,  взял  вновь
               четыре аршина на фрак и на штаны и отправился сам к тому же портному. За двойную <цену>
               мастер  решился  усилить  рвение  и  засадил  всю  ночь  работать  при  свечах  портное
               народонаселение  иглами,  утюгами  и  зубами,  и  фрак  на  другой  день  был  готов,  хотя  и
               немножко поздно… [поздно доставл<ен>] Лошади все были запряжены. Чичиков, однако ж,
               фрак примерил. Он был хорош, [хорош, как следует] точь в точь как прежний. Но, увы, он
               заметил, что в голове уже белело [белело заметно] что-то гладкое, и примолвил грустно: “И
               зачем было предаваться так сильно сокрушенью? А рвать волос [Далее начато: уж вов<се>] не
               следовало бы и подавно”. Расплатившись с портным, он выехал наконец из города в каком-то
               странном положении. Это был не прежний Чичиков. Это была какая-то развалина прежнего
   706   707   708   709   710   711   712   713   714   715   716