Page 206 - И жили люди на краю

203
убийство, как обещал. Так вот, жили мы с Лушей невенчанные
– некому было венчать. А в девятьсот девятом году из Японии
приехал на остров епископ Сергий. Ну и тесть где-то его
встретил, уговорил заглянуть к нам и привёз на бричке. Сошёл с
неё епископ, благообразный, степенный, бородища красивейшая;
высыпали все мы навстречу ему, перекрестил он нас трижды, и у
каждого душа полегчала, улыбнулась. День был пасмурный, да
тёплый, пожелал епископ на веранде отдохнуть; сели они в
плетёные кресла, а я вблизи – на скамейку. Да, – вспомнил
старик, – а мы с Лушей незадолго перед этим из тайги вернулись
– тесть нас долгонько подальше от посторонних глаз держал.
Почему – после догадаешься; в домике там жили, тоска... А тут –
люди. Да вот сам епископ! Тесть ему тихо наливочки предложил.
Нахмурился епископ и проговорил, что и духу этого зелья не
терпит. И с печалью принялся рассказывать, как спиваются здесь
русские люди. Один бывший дьячок уже успел перед ним
исповедаться: дескать, ваше преосвященство, вон тот домик был
мой, и вон тот был мой, и денег четыре тысчонки было; лошади,
скота много (и ведь правду говорил). Но схоронил жену и запил.
Каждый день до беспамятства. И всё растранжирил. И такие
люди везде, в любом селении. Смотришь: молока, масла, яйц – в
изобилии, но нет свечей, а без свечей праздник не праздник, и
потому человек выпивает. У иного никакой причины нет, и живёт
бедно, и не обижается на это – просто пьёт. Прибыл епископ в
*
Найоси . Женщина увидела, закричала: «Батюшка приехал!» А
ей в ответ: «Врёшь! Бабья брехня! Кто нас помнит. И землю
отдали и нас продали». Оказалось, и не помнят, когда
священника видели. «Ох, батюшка, – говорили, – дети уже в
тайгу за ягодами ходят, на зверя охотятся, а всё ещё не крещены».

* Найоси – ныне Лесогорск.