Page 627 - И жили люди на краю

624
обидели и припугнули.
Дряхлый старец приподнялся с коряги, с болью разогнулся
в пояснице и обратился к незнакомцу.
– Вижу, мужчина идёт, – сказал он. – А у нас мужчин нет.
Юноши были, только не знаем, что с ними стало. А вы неужели
из города?
– Да, я из города.
– Вам посчастливилось уйти от них? Но здесь... – старец
предупреждающе поднял руку. – Не подходите близко, я,
наверное, тоже больной. Можете заразиться.
– У меня здесь жена и дети. Я должен найти их, и всем
женщинам, и вам посоветовать вернуться...
– Куда? Зверям в лапы? Чтоб мои старые глаза увидели, как
моих внуков поднимают на штыки, и ослепли от горя?
Моэдо не знал, кто так застращал русскими этого старца;
женщины и дети, вероятно, ещё сильнее запуганы. У всех у них
есть на это свои причины. Правильно, что ненавидят
чужестранцев. Но сегодня нужно перетерпеть и унижения, и
лишения, чтобы выжить.
– Война кончилась. Я её не видел, находился в тайге,
– проговорил Моэдо. – Когда вернулся в город, меня арестовали.
Всю ночь мы... нас было человек двенадцать, думали, что с нами
будет? Предполагали самое худшее. Утром нас отвезли к
вокзалу, У вокзала держат очень много людей. Русские
отправляют их туда, где они жили. В Тоёхаре беженцам не
разрешают оставаться, опасаются эпидемий. Я так понял.
Старец, пощипывая длинную жиденькую бородёнку, с
минуту размышлял над тем, что сказал пришелец. Спросил с
неловкостью:
– Какие же у них цены на билеты?
– Развозят без платы, – ответил Моэдо и, поклонившись
старцу, повернул к ручью, он рассчитывал найти своих у воды.